Видите ли, время, о котором мы так много вспоминаем, тянулось несоизмеримо долго. В этом огромном промежутке все они успели и пожить, и умереть, и остаться запечатленными в вечности. Каждый сыграл свою мизансцену, невзирая на то, был ли он профессиональным комиком или самодеятельным трагиком. Они заявили свою причастность еще тогда и теперь смотрят на нас сквозь глазницы масок рассеянно и задумчиво.
В тот момент, когда появился первый актер, все сущее приобрело еще один, свой собственный, смысл. Время, в котором он жил, изобиловало чудесами. Крылатые боги, едва овладевшие искусством полета, осваивали небеса. В воде плескались всевозможные водяные духи вперемежку с ужасного вида чудовищами. Мускулистые бородачи бились с апологетами вселенского зла. Все было всерьез и под писклявые звуки дудок и бубенцов.
Голубая обнаженная с маской
Клоуны и слон
Между прошлым и будущим
Разговор
Арлекин и Пьеро
Девушка с куклами
Маски
Дух иной природы
Искусство — высшая форма проявления счастья. Но счастье само по себе безлико и однобоко и поэтому нуждается в представлении зла. Зло, выходя на сцену, демонстрирует себя во всех проявлениях, предоставляя возможность насладиться собой в полной мере. Такое действие утоляет жажду зрителя, который, увидев это воочию, чувствует себя в большей безопасности, подобно человеку в зоопарке, знающему, что звери в клетках и оттуда нет выхода.
Фиолетовые цветы
Девушки с трубками
Олень и лев
Три монеты
Тритоны с сухофруктами
Аквариум (Синий)
Аквариум (Красный)
Взгляд
Все находится в состоянии диффузии и мутации, но в общей массе своей движется по неизменному плану, неумолимо приводящему к фатальному исходу. Воздействие великих чар испуга и изумления. Страдание, глубокая грусть, усталость от цивилизации монстров, сентиментальность, горькое презрение, органический восторг, под барабанную дробь превращающийся в беспощадность. Древний инстинкт, свирепый зов, вопль, похожий на дикий хохот. Нет предела ярости, нет предела безжалостности живых к живым. Нет предела нетерпимости к вечному — к гармонии.
Образы, живущие в восприятии и отражении, говорящие на непонятном языке, все равно как и не говорящие вовсе, не думающие, творящие искусство без посредства мысли. Творящие искусство, застыв в невесомости, как звезды, холодные и бесстрастные.
Звезды, под которыми украдкой целовались Арлекин и Коломбина, не боясь, что доски на сцене могут заскрипеть слишком громко.
Зеркало
Открыть тайну
Василиса
Коньяк
Отражение
Прогулка на слоне
Трубка
Яблоки
Девушка со спичкой
Белый чай
Восточный мотив
Натюрморт с кувшином
Натюрморт с мандаринами
Органза
Бордо
Честное слово
Натюрморт со слоном
Натюрморт со слоном
Рыбы
Все заранее расписано по ролям и изменяется крайне редко. Они тоже посвящены в таинства, хотя не подозревают об этом, не знают, что служит для них источником вдохновения, и откуда берутся титанические силы для их сверхчеловеческих страданий и безумных надежд.
Персонажи, которые возникли как бы сами по себе, созвучно первобытным письменам, проживают каждый свой выход как суровую необходимость сгореть дотла, словно желая искупить некую вину и подняться для поклона под аплодисменты.
Страшная, ошеломляющая, необъяснимая сторона природы образа, которую никто и никогда не постигнет. Восхваление и заклинание, хоральный лиризм и комический страх — все неизменно, как неизменной остается и покорность человека фатуму.
Это основа, доминанта, вдохновляющее начало для трагедии, комедии — мистерии.
Год Быка
Палимпсест
Лавровый лист
Соленый ветер
Не слон
Дуэт
Дуэт
Звуки моря
Полнолуние
Зима Инжир
Кофе
Пицца для троих
Маленький букет
Маленькая Брунгильда
Морепродукты
Груши
Скоро осень
Сентябрь
Фрагмент интервью с художником
.
Сейчас модно писать об арт-рынке. Давайте поговорим на эту тему. Скажем, равняетесь ли вы на мейнстрим?
Я не копиист. Становление художника — это его взгляд. А вот как донести свою мысль — это техника. Понятно, что есть мейнстрим, который покупают. Галеристы просят то, что продается. Скажем, в Англии, мне предлагали обратить внимание на некоего художника, работы которого разлетались как горячие пирожки. Но напрямую диктовать художнику— это другой формат. Я в принципе не понимаю, зачем мне писать, как Хуан Моралес. Я иду только на те площадки, которым интересно, то, что делаю я. Которые хотят видеть меня, мою живопись. Я же стараюсь всегда искать что-то новое, к тому же натюрморту подойти иначе. Так что галеристам достаточно сложно со мной работать. Они ждут продолжения, а получают каждый раз нового Рябчикова. Который, вроде и не Рябчиков, несмотря на самоповторы. Да, я цитирую себя, мне интересно, как я буду класть краску на этом витке и как подойду к старой теме психологически — так рождается интерпретация.
Два мира
В пределах света
Вечерний портрет
Красный платок
Две груши
Ноябрь
Утро в Москве
Натюрморт с окариной
Малиновый чай
Портрет незнакомки
Письмо в Париж
Ночь. Коньяк. Океан.
Портрет жены
Портрет дочери Марии
У меня педагогическое образование, я учился на худграфе. И закончил его с красным дипломом. Если мы говорим об искусстве, то образование — очень серьезная тема. Ведь, прежде всего, нужна хорошая школа.
Я долгое время вращался в среде художников, именующих себя «актуальными». Из Ростова-на-Дону в конце 80-х вышла целая плеяда имен, которые практически все осели либо у Гельмана, либо у Овчаренко (галерея «Риджина»). Есть интересные ребята, один из семьи художников, прирожденный живописец с легкой рукой и завораживающей цветовой гаммой. Когда я встретил его в Москве, понял, что человек, если и занимается живописью, то никому ее не показывает. А демонстрирует разные «резаные объекты». Он получил известность: галеристы о нем говорят, искусствоведы пишут, кураторы приглашают. Но искры в глазах нет.
Если у тебя есть идея, ты всегда можешь нанять кого-нибудь, кто воплотит ее тебе хоть на холсте, хоть в поролоне, хоть в воздушных шариках. Идея — это хорошо. Но школа таким образом приходит к стагнации. Единицы проходят через это искушение и двигаются дальше. А так: сравните ценник\восторги за умение рисовать и за способность приклеить к стене пакет целлофановый с оригинальной подписью. Семя раздора поселяется в головах и начинает прорастать. И уничтожает здоровый организм. Я обязательно хожу по галереям во всех странах, где бываю. Скажу так, изящное искусство крушить там никто не собирается. Никто не внушает, что актуальное лучше традиционного, что классический пейзаж хуже, чем квадрат Малевича. Это разные вещи, которые у нас сталкивают. По-моему, сознательно. Хотя я сам, можно сказать, пострадал за Малевича. Однажды я вез картины с ЦДХ. Водитель, большой такой дядя, кулак с мою голову, спрашивает: «Что ваш Малевич, нормальный человек? «Черный квадрат» — это живопись? И ты лично считаешь его художником?». Я ответил, что считаю. Был высажен у трех вокзалов. Для чего, спрашивается, ему этот камень, привязанный искусственно к ноге? Ну не нравится тебе черный квадрат — не думай ты о черном квадрате. Это все равно что не согласиться с цветом неба. Не перекрашивать же.
Малевич. Черный квадрат
Красный платок
Мужчина в очках
Прозрачный натюрморт
Страсть Коломбины
Задумчивый летчик
Танцовщица
За гранью
Зеленые облака
Больше чем
Понедельник
Контакт
Отражение
Reality
Расскажите о вашем «пути в искусстве».
Я пытался и в военное училище поступить и в бизнесе в 90-е побывать. Но это все было наносное. Жизнь, как только делал неверный шаг, щелкала по носу. Может быть, мне так начертано: не могу не писать.
Еще в детстве, когда я видел, как пишет мой отец, я представлял себе, как это буду делать я. Но на деле это оказалось труднее. По сей день не могу сидеть перед белым холстом, стараюсь побыстрее его чем-то заполнить. Моя работа для меня — это и терапия и медитация. Уход в другую, более возвышенную реальность. Были, конечно, и другие опыты. И тут я не могу не сказать. Как только я через свое творчество пропускал в жизнь хоть какой-то негатив — это тут же мне бумерангом возвращалось вполне определенными событиями.
Думаю, состояние, в котором нужно пребывать художнику, — умиротворение. И созерцание. Помните, Авдей Тер-Оганян, который рубил иконы, и другие ростовские художники сделали выставку «Искусство или смерть». И надо сказать, из участников той выставки в живых остались пара человек с 80-х. Смерти были нелепые: кого-то током убило, кого-то пристрелили у ларька, когда человек просто сигарет купить вышел. Смерть одного из ведущих пропагандистов выставки (уже другой, но с не менее провокационным названием), открывшейся в канун церковного праздника, для меня лично поставила точку. Для меня живопись — зеркало моей жизни и никак иначе. Это все не просто так — растер пальцем краски, и они как-то там легли. Случайность. Нет. Мне не хотелось бы быть инструментом негатива. А быть чем-то созидательным, быть мастерком, который по кирпичику строит здание, а не разрушает.
Мост
Уроки ритма
Трактовка
Как раненый летчик
Relax
Фабула
Отражение света
Вечер. Ночь
Mix
Инжир
Желтые цветы
Красные цветы
Натюрморт со статуэткой
И все же, рынок, бизнес создает художнику такие условия, при которых он вынужден считаться с системой. С правилами игры.
Система как раз сделает из тебя винтик, который никому не нужен. Если художник делает не то, что душа подсказывает, а то, что говорит куратор — это подмена понятий и переход в дантовы круги. Я лично живу с оглядкой только на себя. У меня есть друг-художник из Братиславы (Словакия) — у него там квартира и еще дом в регионе-здравнице, набитый антиквариатом. И там же дом под студию. Я спросил его: «Мариан, а как живут художники в Словакии?». Он говорит: «Понятия не имею. Я знаю, как живу я. Я живу очень хорошо». Не надо ни на кого оборачиваться, не думать ни о каких Союзах, ни о какой системе, о том, кто как пишет, не мерить себя какими-то меркам, не бегать с флагами, и ни с чем не надо бороться. Все уже дано. Для счастья есть все. Чтобы человеку понять, для чего он пришел в этот мир, надо просто прекратить всю эту нелепую возню. Если ты художник — делай свое дело. Люби свой мир, будь счастлив. Смотри вокруг открытыми глазами. К чему лежит душа — то твое. Все, за что нужно бороться, к чему нужно идти через треволнения и болезни — не твое. Поняв это, я отошел от всех «идей», расслабился, понял, кто я и продолжил путь. Мне легко и приятно жить. Я — счастливый человек.
Алена Михайлова
Фото: из архива художника
Полная версия интервью: http://eclectic-magazine.ru/vladimir-ryabchikov-intervyu/
.
Рябчиков Владимир - родился в 1967 году.
В 1994 году окончил Ростовский Государственный Педагогический Университет, художественно-графический факультет.
Участник более двухсот групповых выставок в России и за рубежом.
Золотой диплом регионального фестиваля «Молодые художники Северного Кавказа» г. Ставрополь,
Золотая медаль Международной Академии Культуры и Искусства «Народное достояние»,
Член-корреспондент Международной Академии Культуры и Искусства. Обладатель ордена «Служение искусству» I степени («Золотая Звезда»).
Автор более 20 персональных выставок. Картины приобретены многими художественными музеями и частными коллекционерами в России, Европе, США, Китае.
В настоящее время Владимир живет и работает в Москве.
