В городе на Неве, в Доме художников, перед входом в выставочные залы висит
большая мраморная доска. На ней высечены имена погибших в Великую Отечественную
войну. Более 150 художников...
1941 год. Зима, блокада, бомбежки. Обстрелы, голод, холод. Несчетные тысячи
смертей... Череда бесконечных темных дней, самых трагических и мужественных
среди девятисот беспримерных дней блокады. Город казался вымершим. Пустынные
улицы замело снегом, чернели промерзшие громады домов, безжизненно висели
сорванные провода, троллейбусы и трамваи намертво вмерзли в сугробы.
Не было хлеба, света, тепла, воды. И все-таки Ленинград жил и героически
боролся.
Улица Герцена, 38. В промерзлых комнатах этого дома ленинградского Союза художников шла в дни блокады особая, напряженная жизнь. Просторное помещение с двумя высокими залами, с большими, некогда светлыми мастерскими стало неузнаваемым. По углам стояли невесть откуда взявшиеся кровати, топились печи-«буржуйки», горели коптилки. Слабое пламя выхватывало из тьмы худые, бледные лица. Руки в перчатках с трудом держали кисти, замерзшие краски приходилось отогревать дыханием. Но художники работали. Работали с поразительной энергией, упорством, страстью.
Соломон Юдовин. В мастерской художника. Линогравюра.
С первого дня войны художники вместе со всеми ленинградцами строили
оборонительные сооружения, трудились на лесозаготовках, проходили военное
обучение в командах противовоздушной обороны. Более ста человек ушло на фронт.
Многие сражались в народном ополчении. Все хотели защищать родной город с
оружием в руках. Некоторые тогда решили, что профессиональные навыки художника
во время войны никому не нужны. Но уже в конце июня 1941 года большую группу
живописцев военное командование призвало выполнять работу по маскировке военных
объектов – прежде всего аэродромов. Маскировали и памятники архитектуры
города-музея, укрывали от осколков бомб и снарядов монументальные скульптуры на
знаменитых набережных и площадях Ленинграда. Руки, умеющие обращаться с
произведениями искусства, понадобились и при срочной упаковке сокровищ Эрмитажа
и Русского музея для эвакуации. Пережившие блокаду художники вспоминают, с
каким трепетом и душевной болью помогали они сотрудникам музеев снимать с
подрамников бесценные полотна, как горько всем было видеть пустые рамы на
стенах прославленных залов...
http://lenfront.ru/php/hud/judovin.php
До лета 1942 Соломон Борисович Юдовин жил в блокадном Ленинграде, затем был эвакуирован в Карабиху под Ярославлем, где работал над серией Некрасовские места (1944). По возвращении в том же году в северную столицу завершил работу над циклом гравюр на дереве и линолеуме Ленинград в дни Великой Отечественной войны (издан в виде альбома в 1948).
Соломон Юдовин
Соломон Юдовин. Блокадный Ленинград
Соломон Юдовин. Переезд на новую квартиру.
В 1941 году Алексей Фёдорович Пахомов начал работать над
большой серией автолитографий «Ленинград в дни блокады». Первые листы этой
серии – «Везут в стационар», «За водой», «В очаге поражения» –
потрясают ранящей душу правдой изображения быта города-героя. Всего им сделано
более 30 художественных хроник ленинградской жизни, которые при всей предельной
достоверности являются не просто зарисовками с натуры, а композициями,
сделанными на основе размышлений и строгого отбора деталей.
Алексей Фёдорович Пахомов
Алексей Пахомов
Алексей Пахомов. За водой.
Соломон Самсонович Бойм
Соломон Самсонович Бойм. Вода из Невы.
Соломон Самсонович Бойм. Ленинград. Белая ночь. 1943.
Соломон Самсонович Бойм:
1941 - получил назначение в Кронштадтский дом Военно-Морского Флота ;
1942 - откомандирован в газету «Красный Балтийский флот» в Ленинграде.
Участвовал в выставке работ ленинградских художников в дни Великой
Отечественной войны;
1943—1945 - главный художник Политического управления Балтийского флота.
Николай Александрович Павлов. Автопортрет
Вместе с другими художниками Николай Александрович Павлов много и активно работал
в осажденном Ленинграде: бывал в авиационных соединениях, на кораблях
Балтийского флота. Портреты героев-летчиков, моряков экипажа гвардейского
эскадренного миноносца «Стойкий» предстают перед нами страницами героической
летописи обороны города. Рядом с ними – зарисовки тяжелого блокадного быта
ленинградцев: «Уборка снега», «За водой». В одном из своих офортов художник
запечатлел драматическое событие – «Пожар на Бадаевских складах 8 сентября 1941
года» , положившее начало голоду в городе, когда сгорели основные запасы
продовольствия. Об ужасах войны напоминает и другая гравюра – «Квартира после
артиллерийского обстрела» (1941). Незабываемые впечатления блокадных лет
сохранены в серии рисунков, посвященных памятникам скульптуры.
Н. А Павлов. Первый Вражеский налёт на Ленинград
Н. А. Павлов. После обстрела
Николай Александрович Павлов. Концерт на набережной Невы.
Н. А. Павлов. Маскировка Медного всадника.
24 июня 1941 года на Невском проспекте, в витрине магазина, появилось
первое «Окно ТАСС». Всем тогда еще были памятны знаменитые «Окна РОСТА» В.
Маяковского времен гражданской войны. «Окна ТАСС» продолжили эту славную
традицию. Они составлялись из злободневных плакатов и карикатур, из ежедневных
сводок Совинформбюро и обязательного фотохроникального материала. «Окна» стали
так популярны, что вскоре пришлось размножать их, копировать вручную.
Прибавилась еще работа над боевыми листками и лубками для фронта, листовками по
агитации среди войск противника, многочисленными рисунками для газет и большими
агитационными панно, которые ставились на главных магистралях города и дорогах
к фронту.
Владимир Александрович Серов
Окна ТАСС. В. А. Серов
Александр Харшак
Ленинградцы, а сегодня
уже Петербуржцы, знают творчество Александра Исааковича Харшака по блокадному
рисунку, на котором раненый мальчик, перевязанный бинтами, смотрит на всех нас
своими огромными совсем не детскими глазами.
Александр Харшак. За что?
Александр
Харшак, студент выпускного курса Института живописи, скульптуры и архитектуры
Всероссийской Академии художеств, в 1941 году, прервав работу над дипломом,
ушел добровольцем в народное ополчение. Защищал Ленинград на Пулковских
высотах. Урывками, в перерывах между боями, брался за карандаш и бумагу.
Активно сотрудничал с армейской газетой «Удар по врагу».
Во время одной из командировок в осажденный город вместе с напарником -
фронтовым фотокорреспондентом - посетил детскую больницу имени Раухфуса. Там им
на глаза и попался мальчик с забинтованной головой и ошеломляющим взглядом.
Фотограф защелкал затвором своей камеры, а художник принялся рисовать мальчика
с натуры.
Константин Иванович Рудаков
Константин Иванович Рудаков в годы Великой Отечественной войны и блокады
создал серию портретов бойцов ПВО, работал над театральными декорациями,
исполнял живописные панно для городских площадей и улиц, сотрудничал в журнале
«Костёр».
Константин Иванович Рудаков. Письмо на фронт. Папа, бей фашистов!
Ленинград, Издание Полиграфической мастерской ЛССХ, 1941-1943.(Открытка)
Анна Петровна Остроумова-Лебедева. Автопортрет. 1940
Когда началась Великая Отечественная война, Анне Петровне Остроумовой-Лебедевой шел семьдесят первый год. Она не покинула блокадный Ленинград и, поскольку
ей трудно бывало спускаться в бомбоубежище, во время бомбежек оставалась дома.
Свой кабинет Остроумова-Лебедева устроила в ванной комнате - там были меньше
слышны взрывы. Коптилку ей пришлось соорудить из аптечного пузырька. В таких
условиях завершала она работу над вторым томом "Записок", вела
дневник, вошедший в третий том. Гравюра Остроумовой-Лебедевой
"Сфинкс" украсила пригласительный билет на первое исполнение Седьмой,
Ленинградской симфонии Д. Шостаковича.
Анна Петровна Остроумова-Лебедева. Сфинкс. Из Серии "Белые ночи".
Остроумова-Лебедева. Салют. 1944
Павел Филонов. Автопортрет
Павел Филонов. Лики (Лица). 1940.
Мужественно пережил Павел Николаевич
Филонов начало войны, и даже ленинградская блокада
не вынудила его покинуть заставленную картинами и рукописями крохотную
комнатушку. Если бы не возраст, он пошёл бы добровольцем на фронт.
Павел Николаевич Филонов умер от голода в блокадном Ленинграде 3 декабря
1941 г.. Похоронен на Серафимовском кладбище. "Лики" -
одна из последних его работ.
Иван Яковлевич Билибин
Иван Яковлевич Билибин умер в блокадном Ленинграде 7 февраля 1942 года в больнице при
Всероссийской Академии художеств. Последней работой знаменитого художника стала
подготовительная иллюстрация к былине «Дюк Степанович» в 1941году. Похоронен в
братской могиле профессоров Академии художеств возле Смоленского кладбища.
Иван Яковлевич Билибин. Иллюстрация к былине "Дюк Степанович".
Художник Ярослав Николаев, предельно истощенный и больной, даже в самые тяжелые дни не расставался с
карандашом и кистью. Необычайно выразителен его автопортрет 1942 года:
изможденное лицо, крепко сжатые губы, пытливый взгляд, непреклонность сурово
сдвинутых бровей - мужественный и прекрасный образ человека, сумевшего победить
смерть.
Ярослав Сергеевич Николаев. Автопортрет.
Творческого материала у художников накапливалось изо дня в день все больше
и больше. И Союз художников уже в конце 1941 года решил устроить в своих залах
выставку. Те, кто не жил в стенах союза, понесли и повезли на саночках свои
работы на улицу Герцена.
2 января 1942 года в промерзшем, с разбитыми взрывной волной стеклами Выставочном зале
открылась Первая выставка работ
ленинградских художников в дни Великой Отечественной войны. Несмотря на то что
день был очень морозный, что художники еле держались от голода на ногах,
открытие выставки прошло торжественно. И главное – ее посещали! Каждый
день приходило по 15–18 человек – цифра по тому времени невероятно
большая. Правление союза решило постоянно пополнять выставку новыми работами.
Алексей Пахомов. На постах.
Алексей Пахомов. В очаге поражения.
Алексей Пахомов. Салют в Ленинграде.
18 января 1943 года произошло долгожданное и радостное событие: была
прорвана блокада Ленинграда. Жизнь в городе резко изменилась. Хотя не
прекратились еще бомбежки и обстрелы, но отступил голод.
В январские дни 1944 года началось мощное наступление. 27 января Ленинград был полностью освобожден от блокады.
Город ликовал. Необычайной силы и яркости салют – первый салют в
Ленинграде! – возвестил победу над врагом. Непривычно темные улицы города
вновь залил свет, над Невой простер руку освобожденный от укрытия «Медный
всадник», на Аничков мост торжественно «въехали» извлеченные из глубоких ям
клодтовские кони. В родной город возвращались из эвакуации театры. Вернулись и
многие уехавшие прежде художники. Начался новый этап в жизни героического
Ленинграда – его восстановление.
И. Серебряный. А ну-ка взяли! Плакат.
